Информация о персонаже.
You will always need something to fix

Когда-то в Таиланде Джек встретил женщину, обладавшую даром видеть истинную природу человека. Она сказала ему, что его судьба – быть великим, самоотверженным лидером. Но это делает его одиноким, напуганным и озлобленным. 
Джек попадает на Остров в особенно трагичный период своей жизни. Рейсом Oceanic 815 он вез тело своего умершего отца, Кристиана Шепарда, из Австралии на родину, чтобы похоронить там. Но судьба распорядилась иначе. С первых минут пребывания на Острове Джек неосознанно следует предсказанному предназначению: не поддавшись общей панике, он оказывает помощь пострадавшим, успокаивает их, и это выделяет его, как человека, за которым готовы пойти другие. Спокойный и уверенный, доброжелательный и деликатный, опытный врач, он располагает к себе и внушает доверие, многие видят в нем некий оплот надежности в этих диких условиях. Джек неохотно принимает эту роль, потому что знает себя: если он возьмет на себя ответственность, то не сможет освободиться от нее, даже если она станет непосильной. Таков уж он есть, и это его упрямство в поиске выхода в самых безнадежных ситуациях, абсолютная самоотверженность и преданность делу стоили ему его личного счастья, но они же сделали его способным совершить чудо тогда, когда не остается надежды. И именно чудо нужно тем, кто затерян на загадочном, полном опасностей Острове…

Пробный пост.

читать

Чувство вины стояло комком в горле – ни проглотить, ни выплюнуть, и дышать невозможно. И сломанные ребра тут не причем.
Этот домик в Элдоре, с белыми стенами, маленький, но уютный, с чистой постелью, приготовленной специально для него, выбил последний воздух из легких. Артур мягко, но настойчиво попросил Мерлина оставить его одного, и тот понял, вышел, не сказав ни слова, позволил своему королю сохранить остатки достоинства. Да только…король ли теперь Артур Пендрагон?
Он снял с себя нелепый костюм слуги. Не содрал, как хотел поначалу - поскорее, немедленно, что за отвратительные тряпки, в конце концов? Нет. Снимал аккуратно и сложил бережно, положив рядом с кольчугой. Этой одежды он лишил бедняка, и она оберегала его жизнь. И Артур был благодарен. И не понимал, чем заслужил всё это: защиту и теплую постель сегодня.
Вдох дался тяжело, и он почти повалился на кровать, не в силах больше противостоять переполнявшей его тело и душу боли. Ему хотелось выбежать на улицу, прокричать «Простите! Простите меня, прошу вас, простите!».
Простите, что я подвел вас. Простите, что навлек на вас эти беды. Простите, что я не тот король, который вам нужен. Простите! Простите!
Артур закрыл ладонью себе рот, дрожа.
Не сметь, - сказал он себе. – Не сметь. Есть те, кто верит в тебя.
Артур заставил себя лечь.
Сон не шел к нему, да он и не надеялся сегодня уснуть. И всё же боль, поутихнув, подарила полное тревог и неясных образов полузабытье. На потолке, озаренном светом свечи, ему чудились лица отца, Морганы и Агравейна, а потом всё исчезло, и пришла тьма.
Ласковые руки коснулись его, бережно, тепло и… знакомо. Артур открыл глаза, не понимая еще, где он и что с ним. И еще ему подумалось, что, может быть, он умер, потому что самый желанный и светлый облик он видел сейчас, и это не могло быть правдой…
Или могло?
- Гвиневра… - назвал он имя, которое хотел забыть так же сильно, как хотел вновь его произнести.
И она ответила ему.